Туманный ампир. Стихи и поэмы - Игорь Платонов

Правила тупика

(вход и выход)

Заходя в тупик,Никого не обвиняй;Будь как дома,Накручивай шик,Но никому не открывай.Это аксиома.

Когда ж понесёшься вперёд,Пробив тупиковую стену,Как беспардонная фура,Не будь оголтелым, —Закрой за собою проходТой же структурой.

Разоблачение смога

Вновь какая-то тварь затуманила смогом весь город…Или может быть это стратегия тайной войны?Маета осадила дворы и бетонные норы;Эта муть – как ловушка, но рядом – счастливые сны…

С малых лет я мечтал быть удачливым,сильным и вольным,Но пробить стены сердцем не просто, и рай – в небесах…Андеграунд имеет регистр теневой колокольни,Только, в битве за счастье не помнят об этих вещах.

Зомбоящик шлифует мозги, суть пуская на мыло,Чтоб собрать всех в единое стадо и выставить цель…Мы устали от мыслей – что будет, что есть и что было,Мы лишь верим в надёжность брони и родную постель.

На пиарных плакатах осклабились шоу-герои,И хардмэн в кулуарах мякину сбивает в зерно…Я хотел бы узнать, почему обанкротилась Троя,Я хотел бы понять, почему мы так ценим дерьмо.

Здесь любовь – как награда,а боль – как секретное благо,Я не знаю, кто всё это выдумал и воплотил;Я б сердца взбудоражил, пальнув оглушительным ладом,Но я просто смотрю в этот смог, и я в нём – как дебил.

И какая же тварь затуманила наши дороги?И какая же суть в колее меж войной и чумой?Нас так долго учили мечтать о спасении в Боге,Но никто не сказал, как с Небес возвращаться домой.

Я парю над тоской, как от пут ускользнувшая птаха,И играю на раненых нервах, предчувствуя пир…И туман растворился, – я лад оживил новым тактом,Чтобы хлынуть непуганой музыкой в маетный мир.

Трансформация грусти

В одном интервью говорили мне:«У Вас многовато грусти…»Теперь мы живём, как в триллере,Растём на искусстве…

Дышит в прицел вакханалия,Крут лейтмотив диссонанса;Пир – как чума виртуальная,Вывернут мир наизнанку.

Мало мажора? Нате вам:Трейлеры в стиле «Баунти»,Райские грёзы в аккаунтах,И восхищения с матами.

Шалый гламур – как опиум,И секс-модели спятили;Пахарь бежит от шопинга, —Всюду – клиентоискатели.

Как ни бросайся в тяжкие —Мир добродушно не скалится;Ценности вот, нараспашку все,И веселятся «смайлики».

Леди с мятежною грацией,Мачо на аватарке;А изнутри – инфляцияИ деловые кухарки.

Спой, попсовик непуганый,Выложись без фанеры-ка!Станешь толпою обруганный,Как азиатом Америка.

Что, нам опять не весело?Снова не мармеладово?Делай кручину песнею,И запевай внепланово.

Даже и звёзды рухнули, —Важно в асфальт впечатались.Нам ли не звёздно, грустно ли?Всё же мы недопечалены…

Недораскрыты, скованыСкладным системным прессингом;Кланы в тени упакованы,А за пиаром – мессинги…

Голь обошла историю, —Транс в колее безвременный…Только пою не с горя я,Грусть – это власть на бременем.

В диапазоне стихийных дум

Всё нынче странно… Наплыв осадков…Печаль – как ветер, и крепнет шум…Поёт джаз-леди о чём-то сладкомВ диапазоне стихийных дум…

Орут гуляки на шалом сленге,Как будто нет ни пучин, ни дна;Скорбит Земля, и молчат калеки,Предвосхищая блаженство сна.

Легко ли взглядом печалить спиныИ верить в чудо, живя игрой?Отдай свой порох пустым руинамИ стон души погаси росой.

Никто не волен ломать дорогиИ поворачивать речи вспять;Мы стали чуткими в подлом смоге,Но кто-то должен во тьме сиять.

Горячка выжгла озноб из тела,Вернув избитой душе права;Цепная ложь этот мир проела,Но, только, правда всегда жива.

Она жива, даже если безднаЗатмила сердце, и нет мостов;Но наши чувства не от железа,В них дышит воля – стезя основ.

И я лечу этот дикий воздухСвоей раскалённой в миру тоской;А высь о чём-то поёт межзвёздно,Вселяя в вены сплошной покой.

Я стал мостом в этой драме звуков,Чей зов глубинный тревожит ум…Какая может быть здесь разлука?Мы все – в единстве контактных дум.

Всё нынче странно, печаль – как пепел,Стихия страсти сошла на нет,Оставив песню, как вольный трепет,И обнажив грозовой сюжет.

Криминальный романс

В прокуренном баре она появилась, как фея,Как ангел, сошедший в долину туманных надежд;И публика оцепенела, прицельно глазеяНа диву мечты под покровом легчайших одежд.

Она проплылá в глубину обомлевшего залаИ мило подсела к почтеннейшему старику;Он руку в перстнях протянул ей тепло и устало,И жар поцелуя впечатал сознанье в тоску…

И гасла в шампанском невинная горечь природы,Проникшая в шик и познавшая важный ажур;И он, дирижёр красоты, делал всё ей в угоду,Как будто нащупал Психею ослепший Амур…

Но жизнь, как монета, имеет обратную правду,И эта загадка сокрыта от всех до поры;А долгая ложь – это просто живая отрава,И тайные чувства отшибли её от игры.

И горькое сердце метнулось к тому, кто был дорог —К романтику чистой любви с дикой песней в груди;Он молод был, волен и беден, и верил просторам,Где пела душа, оставляя печаль позади.

Их встреча была коротка, как и водится в драме,Их чувства рассвет обнажил; и увидел старикБессмертье любви без вуали, вранья и оправы,Когда холодел, познавая внезапный тупик.

В безумстве ломаются судьбы и рушатся планы,И выстрел послал обольстителя в край без Джульетт;Его же любовница в шоке не вынесла раныИ вдруг разрядила в ревнителя свой пистолет…

В казённом пролёте она появилась, как фея,Как ангел орды под покровом легчайших одежд;И публика оцепенела, прицельно глазеяНа диву, сошедшую в мир из туманных надежд.

Выпрямитель извилин

Он смаковал реальный шок,Томясь облавой дум недобрых,Любил уход воды в песок,И не притягивал подобных.

Ценил Монтеня, в долг не брал,Играл в бильярд, писал рассказы,Сбивал истому в мадригал,Но не испытывал экстаза.

Ядрил шарадою кураж,Внедрял экспромт в азы искусства,Чеканил фрондою типаж,И не транжирил всуе чувства.

Искал в Сети альтернатив,Сгоняя самости излишки,Бывал нахрапист и глумлив,Но троллинг лопался пустышкой.

Душа – не волк, и не птенец,Порой сама себя не знает,Пока не взвоет, наконец,И пустоту не обласкает.

Одним свобода – тяжкий труд,Другим – отрада в темпе вальса;Но вряд ли кто торчит от пут,И наш герой с цепи сорвался…

Менял намеренья, пути,Гасил хандру «Наполеоном»,Желая статус обрести,Чтоб не плодить идей палёных.

Но не раскрыв себя ни в чём,Он тяжелел в бреду сарказма,И им гасил любой облом,Смакуя имидж Камикадзе.

И всё ж обрёл он свой талант,Вкусив реального прогресса,Когда ему без предоплатНужда вернула ум на место.

Фабрика блефа

На фабрике блефа – бессменный режим,Там нет ни ранжира, ни бунта;Оттуда никто не уходит пустымИ жизнь поднимается с грунта.

На фабрике блефа не ведают бед,Не сеют ни пепла, ни злака;Там каждый плодит виртуальный секрет,Вникая в гармонию смака…

Кокетки легли на конвейер мечты, —Модель ощутила фактуру;На фабрике блефа дары – как мосты,А боль – как издержки натуры.

Там нервы – как рельсы, и пафос – броня,Бравада пробоин не чует;Система навара не просит огня,И в сейфы тревога не дует.

А в банке идей— конвертация душ,И плебс порешил стать Гомером;Но мудрый Зоил обанкротил хлопушИ сам стал оплотом химеры…

Стратег лохотрона почуял хай-лайфИ стал куртуазно мобильным;А миру не нужен заоблачный пай,И бред стал космической пылью.

На фабрике блефа – стратегия грёзИ клок мишуры от кумира;На всякого лоха – железный прогнозИ понт – как волшебная лира.

И если какой-то мобильный чудакРешит стать ваятелем чуда, —Он миф сотворит и исчезнет в «трудах»,Чтоб действовать из ниоткуда.

Терминократия